Видит Бог, я долго боролся с искушением. Но не выдержал. Я пишу о еще одной победе Беньямина Нетаниягу. Победе в многолетней, секретной и многоходовой операции под кодовым названием «С НДИ – вправо». 

Очень долгое время мне казалось странным, что такой интеллигентный человек как Беньямин Нетаниягу взял к себе в компанию Авигдора Либермана. Я не знаю всех тонкостей этого процесса, но после падения партии «Исраэль ба-алия» Натана Щаранского нужен был кто-то, который бы был правее левых. 

Это произошло 20 лет тому назад. Либерман оказался в нужном месте в нужное время: русские не остались без присмотра. И как бы под патронажем Нетаниягу. 

Политические бури в итоге привели Нетаниягу к власти в 2009 году, Авигдор Либерман стал министром иностранных дел и заместителем премьера. С тех пор и по 2019 год союз Ликуда и НДИ казался нерушимым. При этом власть сохраняла свои правые позиции. 

Сказать в деталях, какие отношеия складывались между Нетаниягу и Либерманом в те времена, невозможно. Но тяжелое детство и юношеские годы отложили свой отпечаток на поведение Либермана: он с большим апломбом послал к чертовой матери президента Египта. Тем не менее, даже 8 голосов его партии позволяли Нетаниягу делать то, что для него – цель жизни: не дать скатиться влево государственной машине. 

Но вот настал момент, когда ужасный ребенок решил, что он уже вырос из подгузников (хотя на одном из последних заседаний кабинета безопасности, которое было показано по телевидению, зрители увидели наложившего в штаны младенца). Либерман сменил концепцию и попер (иначе не скажешь) на верующую часть населения. Вероятно, Нетаниягу пытался его усовестить, уговорить, принять действительность и сменить риторику. Не помогло. Слетевший с катушек Авигдор отказался войти в коалицию, выборы, потом снова выборы, потом его метания из стороны в сторону. 

Итог: Нетаниягу его вывел из игры и взял бразды правления в свои руки, то есть, не дал правительству уйти с правой позиции. И сегодня русские избиратели уже далеко не уверены, что Либерман воюет за них. 

Правительство еще не настолько правое, чтобы можно было говорить о его устойчивости. Но оно правое без Либермана!